Три поколения защитников Родины
Династия, представители которой участвовали в двух мировых войнах и конфликте в Афганистане. Отец и дед и прадед Анны Баранчук стали воинами не по призванию, а по необходимости. Надо было защитить родную страну от иноземных захватчиков.
В 1912 году Петр Иванович Баранчук был призван на службу в гусарский полк легкой кавалерии. В первую мировую войну участвовал в боях в Бессарабии, был ранен.
После Октябрьской революции вернулся домой в Большой-Богат в Западную Сибирь. В период гражданской войны ему удалось избежать колчаковской мобилизации, а вот его младший брат был мобилизован, а затем погиб в боевых действиях.
В 1942 году в армию призвали его 17-летнего сына — Василия Петровича. Парня отправили учиться в Омское военно-пехотное училище им. Фрунзе. В марте 1943 года состоялся досрочный выпуск. Молодых бойцов, так и не получивших лейтенантские погоны, отправили на фронт под Вязьму (Смоленская область). Василия Петровича назначили заместителем командира взвода 82-миллиметровых минометов. Через месяц боев из курсантской роты остались единицы. Летом 1943 года Василий Петрович принимал участие в боях на Курской дуге. Был тяжело ранен.
После госпиталя Василий Петрович был направлен в первую гвардейскую танковую армию под командованием генерал-полковника Катукова. Освобождал Украину, Польшу, за что был награжден медалями в том числе «За отвагу», а также орденом Великой Отечественной войны.
Увеличенный документ (PDF, 1 МБ)
Весной 1945 года Василий Баранчук участвовал в штурме Берлина, за что был награжден почетной грамотой, подписанной командующим армией Катуковым. Домой вернулся в октябре сорок пятого.
Из воспоминаний Василия Петровича о войне, боях, фронтовых товарищах: «Мои фронтовые дороги начались в августе 1942 года, когда вместе с пятьюдесятью таких же 18-летних парней, уходил я из родного Тевриза на защиту Родины. Несмотря на молодость, мы знали, на что идем и что нас ждет. Война уже не раз дала знать о себе жителям нашей деревни. Как сейчас, вижу строгие лица, тревожные взгляды своих товарищей Димы Огоряинова, Кости Кошукова, Феди Сунгурова, Алеши Козлова, Алеши Соболева, Володи Попкова. Всего 50 человек уходило в тот день.
Шесть месяцев учебы в Омском военно-техническом училище им. Фрунзе, без стажировки и экзаменов (не до того было — шел 43-ий, решающий исход войны год) назначение в 16-ю минометную роту, прощание с друзьями — и на передовую, Говорят, вдали от дома, двое из одного края земляками считаются, рады встрече. Нетрудно представить, как радовались мы, вчерашние мальчишки, прибывшие на фронт, попав в одно подразделение с односельчанином. Рядом со мной по фронтовым дорогам шло несколько тевризцев. А с Федей Сунгуровым мы оказались в одном расчете. Как много это значило на первых порах.
Первое, что ужасом врезалось в память с прибытием на фронт и не изглаживается до сих пор, — разбитая дотла станция «Грязи», что под Воронежем. Затем Мичуринск, Москва, Вязьма. Двигались быстро. Помню, на станции «Темкино», на Смоленщине, остановившись, наскоро построили землянки, рассчитывали на отдых. Но и переночевать не пришлось. Приказ «Вперед!» двинул нас снова по пятам отступающего врага. Путь этот был самым трудным в моей фронтовой жизни. Мучил голод, все кругом сожжено и уничтожено. Дневной паек иногда состоял из стограммового сухаря. Наконец, Козельск — барьер на подходе к Огненной дуге, с ходу — в бой".
«Каждый боевой участок ответственен по-своему. Но представляете, что такое мина», — говорит Василий Петрович с каким-то особым выражением лица, машинально приняв позу боевой готовности. Сколько десятилетий живут и трудятся бывшие фронтовики под мирным небом. Но стоит коснуться в разговоре войны, как память возвращает их в обстановку той военной поры.
«Минометчик чувствует ответственность не только за то, чтобы каждый снаряд достиг цели, но и за жизнь своих товарищей, — продолжает он, — потому что малейшая неосторожность или секундное промедление в решающий момент может погубить весь расчет. Сколько мин побывало в моих руках — не сосчитать. Много. Столько же раз мелькала в сознании эта мысль. А чувство радости после каждого удачно проведенного боя тоже до сих пор не забыть. Только не всегда они были удачными — эти бои.
Выход из окружения. — После боя на Украине помнится, осталось пятеро от роты. Сопротивляться бесполезно. Решили переждать, да и к своим пробираться. Хорошо, рядом оказалось большое конопляное поле. Оно и укрыло нас от глаз врага. И когда немного поутихло кругом, двинулись. Выходить договорились в одиночку. Простились мы на всякий случай с товарищем по расчету — украинцем Иваном Гриценко, и поползли в разные стороны. Не знаю, немцы ли заметили Ивана, или случайная шальная пуля сразила, только не суждено было моему товарищу перейти линию фронта. Это, на мой взгляд, самое страшное на войне — терять в бою товарища, — с грустью произносит Василий Петрович. — Признаюсь, не рассчитывал и я тогда живым остаться. Стоило подумать об этом, возникла такая жажда жизни — и я пополз. Конопля сменилась огромной полосой спелой ржи. Забрался в нее, огляделся. Почувствовал боль в плече, увидел кровь на гимнастерке. Пуля прошила мышцы, задела кость. Заметил воронку от разрыва снаряда, свалился в нее, перетянул рану лоскутом от рубахи, лежу. Над головой летят вражеские самолеты, где-то рядом гудят танки, трещат мотоциклы, свистят пули. Видно, немцы решили прострелять местность. Ночью двинулся дальше... Добрался все-таки", — промолвил он после некоторого молчания.
Наверное, было бы жестоко интересоваться подробностями сказанного, видя как нелегки человеку эти воспоминания. Лечили его сначала в Туле, затем в Сочи. Восстановил здоровье — снова на передовую.
Львов и Тернополь, Лодзь и Варшава, Ланзберг и Бернеш — большие вехи фронтовых дорог Василия Петровича. А между ними станции и хутора, небольшие города и деревни, реки, переправы, мосты. И все надо было брать с боем, укреплять позиции, форсировать, отстаивать, отбивать. Бои очень и менее жаркие, короткие и затяжные, оборонительные и наступательные. И чем ближе к победе, тем сильнее хотелось выжить. Только это не запланируешь, не рассчитаешь; на войне столько неожиданного, непредвиденного.
«Помню, как однажды в Польше, в спокойном на первый взгляд небольшом городе, мы с лейтенантом Токаревым нарвались на замаскированную немецкую засаду. Мигом оказались в центре вражеского окружения», — вспоминает боец. «Видимо немцы решили взять нас живьем, и, считая, что мы уже в их руках, не торопились. Могла быть другая причина заминки, только для нас она оказалась спасением. Быстро определив слабое место в рядах врага, мы ринулись на своей машине вперед. Проскочили. И тут же увидели двинувшийся за нами на предельной скорости фашистский танк. Завязалась перестрелка. Спас откуда-то взявшийся пушечный выстрел, подбивший танк.
Товарищи считали меня «в рубашке родившимся». И в самом деле мне везло. В разгар боя не думалось о смерти. Только бывали другие обстоятельства, при которых я чудом жив оставался. К примеру, сидели мы вовремя передышки в окопе близ какого-то населенного пункта. Впереди сараюшка, за ней — яблоня. Относительно тихо вокруг. Только чувствуем, примостился неподалеку немецкий снайпер и пулю за пулей посылает в наш окоп. Откуда бьёт, — понять не можем. Примостился командир роты с биноклем за сараюшкой, я на яблоню залез. Наблюдаем. Вдруг совсем рядом снаряд разорвался. Командира наповал, а меня воздушной волной в окоп «сдуло».
Или еще. Примерно такая же обстановка. Не помню где раздобыли картошки. Мне поручили сварить. Только развели огонек, да замаскировали, видать, плохо, тут же начали рваться снаряды вокруг. Приказ — сменить место. А меня такое зло взяло. Не уйду, думаю, пока не доварю. И доварил. Обошлось.
А это было в разгаре боев на Курской Дуге. На бруствер окопа легла мина. Раздумывать некогда. Выскакиваю, беру ее и отбрасываю, как могу, подальше от окопа.
Или уже в Берлине. Часть идет по назначению, а на пути вражеский пулемет строчит, не дает ходу. Был у меня в это время хороший друг — бакинец Петя Погрешенко, Получаем с ним задание — погасить огневую точку. Идем, он с гранатами, я с пулеметом. Казалось, смерть неминуема. Только и на этот раз, выполнив задание, остались невредимыми".
Много подобного из фронтовой жизни рассказывал еще В.П. Баранчук. И о дне Победы тоже, идя к которой, не раз побывал на краю жизни. Не зря, видно, говорят, что смелого пуля боится.
Из воспоминаний Татьяны Григорьевной, жены Василия Петровича Барнчука:
«Три месяца прошло после нашей свадьбы, когда Василия призвали в действующую армию. Проговорили всю ночь перед отъездом мужа на фронт, а недоговоренного осталось еще больше.
И полетели в дом девятнадцатилетней солдатки фронтовые треугольники.
Писал Василий часто, иногда по три письма в день получала. Я так благодарна была ему за это. Ведь проводила его в самый разгар войны, в 1942 году, когда почти каждый день почта приносила в чей-нибудь дом «похоронку». Письма он писал подбадривающие, порой даже веселые. Я старалась отвечать ему тем же. А когда он вернулся домой и увидел несколько сотен своих писем, сам удивился. У него не было возможности сберечь мои. И все-таки одно свое послание я обнаружила искусно замаскированным в гимнастерке через восемнадцать лет после Победы. «Жди», — писал он мне. «Жду», — отвечала я. И ведь дождалась, несмотря на то, что все три года он находился на самом переднем крае войны.
Вот тогда только рассказала супругу, как нелегко было и здесь, в тылу, в те годы. А как трудились люди! С восходом солнца выходили на работу, с заходом — возвращались домой. И не за плату, а за победу над врагом. Так велика была вера в нее".
В.П. Баранчук
В 1981-м году в армию призвали сына фронтовика Александра Васильевича Баранчука. Он к тому времени работал инженером-исследователем на кафедре электрометаллургии Сибирского металлургического института.
«Когда знакомился с историей части, — рассказывает Александр Васильевич, — вдруг показалось что-то знакомое в названиях близлежащих городов, улиц, площадей: Дрезден, Люхенвальд, Финстервальд, Унтер-ден-Линден и другие». Тогда и вспомнил молодой офицер рассказы отца про эти места. Воинскую службу сын, оказывается, проходил там, где отец заканчивал Великую Отечественную войну. Бывают же в жизни интересные совпадения.
Места те самые, а рассказы разные. Отец, в свое время продвигаясь здесь с боями, не успел разглядеть всего. Запомнился разбитый Дрезден, превращенный в руины Люхенвальд, громадные сооружения военных заводов в нескольких километрах от Дрездена. А из Фистервальда он отбыл на Родину. Зато сын хорошо изучил исторические памятники, служившие когда-то опорой Гитлера и его помощников.
Александр Васильевич подробно рассказывает о назначении тех военных заводов, где в годы войны была сосредоточена оборонная промышленность, выпускали которую военнопленные. Огромный забор из колючей проволоки, в каждом цехе цементные сооружения для наблюдения за работающими.
Побывал он и там, где был размещен лагерь на двенадцать тысяч военнопленных, где томились, в основном, женщины разных национальностей и откуда был совершен всего один побег. Лагерь находился под усиленной охраной. На четыре километра, там протянулись казармы, только для обслуживающего персонажа. Сохранились крематории, газовые камеры. О жизни военнопленных красноречивее слов рассказывают экспонаты музея узников.
В 1987 году капитан Александр Баранчук был командирован в состав бригады спецназа воздушно-десантных войск, которая сражалась в Афганистане.
Рота, в которой Баранчук служил заместителем командира, базировалась в 15 километрах от границы с Пакистаном. Задача роты — обнаружение и уничтожение караванов с оружием, наркотиками, которые душманы пытались проводить через перевалы из Пакистана.
Редкая неделя обходилась без попыток душманов провести караван. За время службы на счету капитана Баранчука тринадцать боевых выходов. Многие заканчивались захватом партий оружия и техники.
После Афганистана Александр Васильевич служил в Белоруссии, учился в Академии бронетанковых войск им. Малиновского в Москве, преподавал в Омском танковом институте, работал военным советником в Арабских Эмиратах, после этого десять лет работал в различных подразделениях «Омскэнерго», в настоящий момент находится на пенсии.
 Память народа Подлинные документы о Второй мировой войне |
 Подвиг народа Архивные документы воинов Великой Отечественной войны |
 Мемориал Обобщенный банк данных о погибших и пропавших без вести защитниках Отечества |